Таня взяла ложку, зачерпнула из котелка кашу, сунула в рот и выплюнула.
— Где ты взяла такой рецепт? — напустилась она на меня.
— Сама сказала: вода, крупа и соль! — отбивалась я.
— Где соль брала?
— Вон в том рюкзаке в целлофановом пакете.
— Ясно. Обеда сегодня не будет. Это мой рюкзак. В пакете не соль, а стиральный порошок, — обрадовала народ Таня.
— Не, ну что за дела! — не обрадовался народ. — Есть-то хочется!
— Кто-нибудь умеет варить уху? — безрадостно спросила я.
— Все умеют, — ответила Таня, снимая с костра тухлый котелок и вываливая кашу в кусты.
— Я не умею, — не согласилась я.
— А тебе больше никто не доверит!
— Ну, раз все умеют, то на обед будет уха, — я взяла из рук Тани котелок и пошла к реке его мыть.
— И удочку возьми! — напутствовал меня Илья.
— Мне ее не надо.
— Думаешь, рыба сама к тебе приплывет и в котелок запрыгнет?
— Откуда ты знаешь? — эту часть своих талантов я стараюсь не афишировать.
Илья захохотал.
— Не знал, что ты юмористка. Все равно обеда не будет. Пока она поймает хоть пару рыбин, да пока мы уху сварим, ночь наступит.
Я не стала спорить. Помыв котелок, я проползла по поваленному ветром и старостью в воду дереву на несколько метров от берега. Там устроилась сидеть, насколько это было удобно на полузатопленном бревне, и, опустив руку в воду, стала ждать. Спутники расположились на берегу, прихватив вместо обеда сухари, и выглядели как зрители театра в первом ряду партера.
— Акула плывет, лови! Зонтиком своим ее напугай! — подначивали они меня. — А вон стая китов! Догоняй! Упустишь!
Я хмуро сидела на мокром дереве, булькая пальцами в воде. Не прошло и десяти минут, как в воде вокруг моей руки засеребрились рыбьи спинки. Зрители замолчали. Я зачерпнула котелком воду, выбросила маленькую рыбешку, оставив большие рыбины, и по бревну выбралась обратно на берег.
— Варите, кто умеет, — протянула я котелок с рыбой любому желающему кулинару. Глаза зрителей были квадратными, а челюсти лежали на земле.
— Как ты это сделала?! — Илья выглядел так, будто стал свидетелем небывалого чуда.
— Забыл, что я здесь была раньше? Тут самое рыбное место на всем Урале, — нерадостно пробурчала я. Илья поверил, поставил челюсть на место, взял котелок и ушел готовить уху вместе с Таней и Васей.
Денис от меня отходить не стал.
— Наврала про рыбное место? Что за фокус такой невиданный? Прямо как в Библии.
— Меня животные любят, и маленькие дети. И все ко мне лезут. Собаки не кусают, кошки не царапают, незнакомые дети на улицах чужих городов здороваются, — созналась я.
— Ну, теперь у нас каждый день будет уха!
— Не будет. То есть сами ловите рыбу, сколько захотите.
— А на что твой талант?
— Не люблю подобным способом ловить рыбу. Так не честно. У рыбы нет выбора. Когда ее удочкой ловят, то есть, а когда вот так… Это неправильно.
— Хочешь сказать, что и уху есть не будешь?
— Не буду. У меня на рыбу аллергия.
— Вот с этого бы и начинала. А то — не честно! Так нельзя! Это неправильно!
— Не хотите — не верьте.
— Эй, Миля, я тут вспомнил, что у тебя на рыбу аллергия. Правильно? — крикнул от костра Илья.
— Все так и есть.
— Значит вся уха нам достанется?
— Значит достанется.
— Сиди на диете, — злорадствовал мой бывший. — А то как у Овидия, съест осел розы и в кого-нибудь превратится! Сожрет Миля рыбу и жабры вырастут.
— Даже если вырастут, я Апулея с Овидием не перепутаю, — пробурчала я, горюя от перспективы остаться без ужина.
Денис услышал и спросил:
— Ты Овидия читала?
— Нет, фамилию слышала, — прикинулась я дурой. Не буду говорить, что читала и того и другого на языке оригинала. — Я лучше пойду грибы собирать.
— Они тоже к тебе в корзину сами запрыгнут? — почти не удивился Денис.
— Нет, собираю по старинке руками. Приду через час.
Я взяла целлофановый пакет и побрела в лес. Грибы в пакете помнутся, но корзинку, ясное дело, никто с собой тащить не стал, а других вариантов тары для сбора грибов я не придумала.
Целофановый пакет быстро отяжелел под весом набитых в него подберезовиков, иногда попадались и белые грибы. Знатная будет жареха, если найдется, кому ее готовить. Жаль, сметаны нет. Готовить грибы я не умею, а есть люблю, несмотря на то, что пару-тройку раз ими травилась.
Я убрела достаточно далеко от лагеря, пора было возвращаться, а то хватятся, пойдут искать и заблудятся. Еще и тяжелый пакет грозил вот-вот порваться, а тогда грибы только в футболку пересыпать останется, а ее жалко, стирать негде, и вообще не люблю бытовые проблемы и необустроенность быта посреди леса.
Я шустро потопала обратно, но, услышав шум, остановилась.
— Кто здесь? Илья? Таня? Денис? Вася?
Ни на одно имя никто не откликнулся. Кто же из лагеря пошел на мои поиски? Когда я уходила, спутники жизнерадостно возились у костра, чистя рыбу.
— Вообще-то я Геннадий. Можно по отчеству — Игнатьевич.
Мужчина оказался прямо за моей спиной. Выглядел он добродушно и как-то по-отечески уютно. Лучистые морщинки вокруг добрых глаз и смущенная улыбка. И даже пахло от него рекой, а не грязным ватником, в котором, собственно, он и был.
— Пойдем ко мне в гости? А то я один живу, скучно.
— Давайте лучше вы к нам, — на всякий случай я стала отходить, но он шел за мной. — Лагерь рядом, компания веселая, жареху из грибов сделаем.
— Нет, ко мне лучше по одному, мне компанию не надо. Первой пойдешь ты.
— Что вы, я не напрашиваюсь…
Но мужчина решил заполучить меня в гости. Я громко заверещала, уронила пакет, когда он схватил меня, стукнув головой о березу, зажал рот, поняв, что я обязательно выскажусь против его приглашения в подобной форме, перекинул через плечо и поволок в гости. Грибы, оставшиеся на полянке, рассыпались и окончательно помялись.
— Если закричишь — прирежу! — заботливым голосом сказал мне мужчина.
— Нет-нет, что вы, я нема, как рыба в пироге! — прошептала я. — А давайте я к вам как-нибудь в другой раз в гости зайду? Мы через несколько дней обратно поедем и зайду.
— Нет, ну что ты, сейчас очень удобное время, я и не надеялся, что у меня сегодня гости будут, а тут такая удача.
— Да уж, повезло…
— Молчи! — мужчина для убедительности стукнул меня кулаком по голове.
Тащил он меня с полчаса, иногда встряхивая и стуча по моей макушке кулаком, я терпела и вспоминала, как вести себя с маньяками. Раньше их тут не водилось. И без них не протолкнуться. От долгого висения вниз головой у меня мутнело в глазах, и начало тошнить.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
